Статья исследует гипотезу о постепенной трансформации мироустройства в состояние в новой биполярности в результате обостряющейся геоэкономической и геополитической конфронтации двух доминирующих в мире полюсов – США и Китая. Необиполярную модель мироустройства еще нельзя рассматривать в качестве утвердившегося мирового порядка, но очевидны признаки движения мировой экономики и международных отношений в этом направлении. В разных регионах мира новая биполярная конфронтация проявляется с различной интенсивностью. Автор считает, что в настоящее время стратегически важные с точки зрения перспектив биполярного противостояния периферийные регионы становятся тестовой площадкой для относительно безопасной отработки методик и тактик геоэкономического соперничества и взаимного обмена системными ударами. На сегодняшний день в числе театров необиполярной конфронтации, возможно, ведущим является Африка. Статья анализирует причины этого, а также конкретные экономические, военно-стратегические и идейно-политические аспекты соперничества США и КНР на африканском континенте. Под углом геополитического и геоэкономического соперничества дан сравнительный анализ принятых в конце 2018 г. новых африканских стратегий двух сверхдержав. Автор приходит к выводу, что в контексте нарождающейся глобальной биполярности стратегии США и Китая являются антагонистическими программами, основанными на принципиально разных исходных посылах. В стратегии США это – не допустить распространение влияния конкурента с помощью жестких, в том числе силовых (но не обязательно военно-конфронтационных) действий. У КНР это – в условиях минимального выхода на прямую конфронтацию нейтрализовать противодействие США и их союзников расширению позиций Пекина на континенте и свободе взаимодействия с любыми партнёрами в Африке. Как следствие, несмотря на внешнюю «периферийность» конфронтации на континенте, для окончательного оформления необиполярного миропорядка широковещательное анонсирование новой региональной геополитической стратегии США, во главу угла которой поставлено отбрасывание Китая во имя защиты демократии и независимости, может послужить не только для Африки, но и для всей планеты таким же рубежным сигналом, что и Фултонская речь Черчилля для окончательного оформления биполярности в послевоенном мире. 

В работе прослеживается эволюция концептуальных подходов к экономическому взаимодействию по линии Юг – Юг. Показано, что с распадом биполярной системы и нарастанием процессов глобализации интерес к сотрудничеству стран глобального Юга вновь возрос, причем по сравнению с 1950–1970-ми годами больше внимания уделяется именно мирохозяйственным связям развивающихся государств. Вместе с тем в статье показывается, что углубление дифференциации стран глобального Юга не позволяет рассматривать диалог по линии Юг – Юг как однозначно трактуемый процесс. По мнению автора, это набор очень разных по уровню взаимодействия отношений развивающихся стран, являющихся частью более фундаментального процесса трансформации существующего «западоцентричного» миропорядка. В работе выделено четыре таких уровня, характеризующихся весьма разными возможностями для участвующих в экономических связях стран: отношения крупнейших стран друг с другом (прежде всего в рамках БРИКС, а также группы IBSA); взаимодействие крупнейших стран с остальными развивающимися государствами (наиболее известно сотрудничество в рамках китайской инициативы «Один пояс, один путь»); интенсивные контакты стран глобального Юга благодаря объективно существующему эффекту соседства (самые известные интеграционные группировки – АСЕАН в Юго-Восточной Азии и Меркосур в Латинской Америке); трансграничные связи небольших развивающихся государств, территориально удаленных друг от друга. В работе сделан вывод, что взаимодействие по линии Юг – Юг не может быть полноценной альтернативой другим мирохозяйственным связям, так как страны глобального Севера доминируют во многих сферах и чаще все-таки предлагают взаимовыгодное сотрудничество развивающимся государствам, так что отгораживание от глобального Севера сродни автаркии. Контакты по линии Юг – Юг следует рассматривать прежде всего как способ развития дополнительных форматов взаимодействия, отличных от доминирующих в современном миропорядке, установленном главным образом с учетом мнения нескольких ведущих экономических держав, поэтому корректнее говорить о сотрудничестве по линии Юг – не-Запад, относя к последнему среднеразвитые страны, не способные выстроить союзнические отношения с США или ключевыми странами ЕС (например, Россию). 

В статье исследуется, как в поисках нового глобального порядка глобальное управление может приобрести большую социологическую легитимность. Каковы источники легитимности глобального управления? Иными словами, какие условия порождают доверие и уверенность в авторитетах мирового масштаба? Для изучения этого вопроса в статье сначала рассматривается общая концепция легитимности применительно к глобальному регулированию. После этого в рамках обсуждения по трем основным направлениям рассматривается широкий круг возможных движущих сил легитимности глобального управления. Во-первых, некоторые из этих источников носят институциональный характер и связаны с особенностями глобальных регулирующих организаций, такими как их процедурные вклады и результаты их деятельности. Во-вторых, другие источники легитимности являются индивидуальными, связанными с характеристиками субъектов глобального управления, такими как их ориентация на идентичность и уровень социального доверия. В-третьих, дополнительные источники легитимности в глобальном управлении – социальные, связанные с общими упорядочивающими моделями мировой политики, такими как господствующие нормы, капитализм и гегемонистское государство. Статья завершается призывом к исследователям отказаться от прежних привычек рассматривать институциональные, индивидуальные и социальные источники легитимности отдельно и изолированно друг от друга. Вместо этого легитимность глобального управления может быть более полно понята и более эффективно воплощена на практике, если рассматривать эти разнородные силы вместе и с точки зрения их взаимного устройства.

В настоящее время международные отношения и мировой порядок находятся в смятении и беспорядке. Происходит демонтаж основ международного порядка и средств, с помощью которых он регулировался, например, основных положений Вестфальского договора, который веками направлял международную политику и дипломатию. По мере того как мир все больше распадается на различные противостоящие и конкурирующие геополитические лагеря, возникает вопрос: почему это происходит? Ответ, по-видимому, лежит, по крайней мере частично, в быстро развивающейся и меняющейся системе глобальной политической гегемонии, где либеральная демократия развивается по нисходящей траектории. На  это оказывает влияние и сокращение экономической и военной мощи Запада, где США по-прежнему сохраняют однополярную гегемонию, однако их способность, как это было в 1990-х гг., управлять ходом международных дел и контролировать его снижается. В данной статье анализируются подъем и упадок Запада, а также международные последствия и результаты этого процесса. Авторы статьи приходят к выводу, что, хотя политическая, военная и экономическая мощь Запада значительно ослаблена, он пытается приостановить ее дальнейший упадок. Поэтому «новая холодная война» является важным элементом этой стратегии как попытка объединить разделенное и встревоженное общественное мнение с помощью призрака иностранной «угрозы» и з концепции кризиса. Кризис представляет собой чрезвычайную ситуацию, которая, если ее принять, становится основой для применения чрезвычайных мер по «спасению» населения от опасности. Это попытка обменять свободу на чувство безопасности.

Старый международный порядок, созданный под эгидой американской гегемонии после Второй мировой войны, похоже, распадается. Отчасти это является следствием перераспределения материальных сил в международной системе, но также связано и со стремлением других держав, в особенности Китая, играть более значимую роль. Отчасти в этом повинны действия администрации Д. Трампа, провозгласившей принцип «America First». Следовательно, неотложные проблемы, такие как борьба с изменением климата, которые, как представляется, требуют международного сотрудничества, вероятно, будут усугубляться и станут еще более трудными для решения. В данной статье подробно описывается и анализируется набор структурных элементов, которые в совокупности сформировали современный международный порядок, но которые испытывают возрастающее напряжение. Некоторые из этих факторов, такие как относительный упадок США, «подъем остальных», сохранение авторитаризма, являются знакомыми чертами долгосрочных исторических изменений. Как представляется автору, значимыми в наше время их делает скрытый в них потенциал сопротивления столь необходимому международному сотрудничеству, необходимому для решительного преодоления коллективных проблем. Новый международный беспорядок несет в себе риск приостановки действия любого порядка как такового – или по крайней мере того порядка, в котором можно было бы жить.

Статья посвящена исследованию экспортной специализации России в странах Африки в период с 2001 по 2017 гг. Проведен комплексный анализ динамики, товарной и географической структуры российского экспорта в страны Африканского континента. Для выявления изменений в специализации России в странах региона произведен расчет двустороннего индекса выявленных сравнительных преимуществ на основе статистических данных о товарной структуре экспорта на уровне двух знаков Гармонизированной системы описания и кодирования товаров. Результаты расчетов позволили выделить страны – партнеры России в Африканском регионе, характеризующиеся наличием наибольшего количества групп специализации: Алжир, Ангола, Гвинея, Египет, ЮАР. Сравнительный анализ российской экспортной специализации в торговле со странами Африки и ведущими партнерами по товарообороту показал, что Россия имеет более разнообразные сравнительные преимущества в торговле с некоторыми африканскими государствами (13–17 товарных групп), чем с европейскими странами, такими как Германия (9 товарных групп) и Нидерланды (8 групп). К основным товарным группам, в которых Россия имеет специализацию в странах Африки, относятся: HS 84 «Реакторы ядерные, котлы, оборудование и механические устройства…»; HS 85 «Электрические машины и оборудование, их части…»; HS 87 «Средства наземного транспорта…»; HS 48 «Бумага и картон…» и HS 10 «Злаки». Расчеты показали, что по мере возрастания технической сложности продукции интенсивность экспортной специализации России в странах Африки возрастает. Это свидетельствует о том, что российская промышленная продукция обладает конкурентными преимуществами на африканском рынке. В заключение представлен обзор перспективных направлений развития российско-африканского торгово-экономического сотрудничества.

Латиноамериканские страны не участвовали в более раннем проекте маршрутной карты китайской инициативы «Пояс и путь». Благодаря усилиям обеих сторон, начиная с форума международного сотрудничества «Пояс и путь» в мае 2017 года, Латинская Америка стала незаменимым и важным участником данной инициативы. Учитывая историко-культурные различия между Китаем и Латинской Америкой и ряд иных объективных обстоятельств, координация политики играет основополагающую роль в китайско-латиноамериканском сотрудничестве. В данной статье рассматриваются четыре аспекта координации политики в контексте провозглашенной инициативы, а именно исторический фон, философия, принципы и цели. В статье отмечается, что удельный вес США, ЕС и Японии в мировой экономике снижается, а количество противоречий в национальных экономиках этих стран, напротив, растет. В то же время растет совокупный экономический вес развивающихся стран. Эта новая парадигма развития мировой экономики дает шанс развивающимся странам, а именно Китаю и Латинской Америке, углубить экономическое сотрудничество. Китай уже стал вторым по величине торговым партнером и третьим по величине источником инвестиций для стран Латинской Америки. Китай также предлагает решение, основанное на собственном китайском опыте, которое позволит странам Латинской Америки еще больше ускорить свой экономический рост за счет инфраструктурного сотрудничества. Автор полагает, что на основе прочного консенсуса, достигнутого в результате координации политики, Китай и Латинская Америка добьются устойчивого и эффективного сотрудничества и развития в рамках инициативы «Пояс и путь».

Статья посвящена анализу последствий референдума о членстве Великобритании в Европейском союзе. Выявляются причины, способствовавшие радикальной трансформации политических процессов и возникновению кризисных явлений в рамках европейского интеграционного проекта. Отмечается, как кризис образцовой британской модели демократии и подъем «мониторинговой демократии», а также не доведенные до логического завершения конституционные реформы в Великобритании повлияли на эффективность политических институтов. Определяется круг новых сложных вопросов конституционно-правового, финансово-экономического и социально-гуманитарного характера, которые необходимо решить в контексте брекзита.
Рассматриваются особенности разработки и реализации стратегий Соединенного Королевства и Европейского союза по переговорному процессу. Исследуются важнейшие этапы переговоров по проблеме выработки соглашения, определяющего условия и принципы взаимоотношений сторон в период постбрекзита. Особое внимание уделяется ключевым спорным вопросам – выполнению финансовых обязательств Соединенного Королевства по отношению к ЕС, гарантиям соблюдения права граждан Евросоюза и членов их семей, проживающих в Великобритании, а также сохранению свободного перемещения людей, товаров, услуг и капиталов между Северной Ирландией и Республикой Ирландия.
Анализируются внутренние и внешние факторы, оказывавшие непосредственное влияние на ход диалога, аргументы и контраргументы сторон, причины изменения позиций политиков Соединенного Королевства и лидеров ЕС по ключевым вопросам сотрудничества в новых исторических условиях. Констатируется глубокий раскол британского общества и основных политических сил страны по вопросу о выходе из ЕС. Рассматриваются факторы, приведшие Великобританию к серьезному политическому кризису и неспособности  выработать адекватную и эффективную стратегию брекзита.

В этой статье мы впервые попытаемся проследить послевоенные сдвиги в балансе сил между рядом крупных держав в международной системе. Опираясь на ряд возможных претендентов в борьбе за власть на международной арене, мы утверждаем, что сегодня международная система переживает не относительно беспорядочное распространение власти из центра на периферию, а заметный подъем Китая, который, похоже, оставил позади остальной «развивающийся мир». Затем мы углубимся во внешнюю политику США и Китая, двух основных держав в этой, казалось бы, необиполярной системе. Мы видим, что риски конфронтации растут. С одной стороны, это связано с продолжающейся приверженностью США стратегии, ориентированной на «первенство», а не на стратегическую сдержанность. С другой стороны, внешняя политика Пекина становится все более напористой и уже не скрывается за риторикой «мирного подъема». В заключение мы покажем, что сдвиг в распределении международного влияния в сочетании со стратегическим курсом, избранным Китаем и США, ставит под угрозу хрупкие основы глобального управления. Риск состоит в том, что, вместо того чтобы вести нас к новому, но устойчивому глобальному порядку, переход приведет нас только назад: к миру, в котором правила игры соблюдаются менее строго, и где логика баланса сил и гонки вооружений еще больше набирает обороты.

В послевоенных международных отношениях можно представить себе три альтернативных мировых порядка. На протяжение большей части холодной войны существовал биполярный принцип, построенный вокруг фактора обладания ядерным оружием. Однако этот мировой порядок был неполным. Соединенные Штаты и Советский Союз противостояли друг другу с одинаковой способностью взаимного уничтожения, но с точки зрения экономического и глобального влияния Соединенные Штаты были могущественнее. Наращивание экономической и технологической динамики еще более усилило американское влияние, но и спровоцировало рост негосударственных субъектов, в том числе транснациональных корпораций и банков, независимых от государств. Одновременно с глобализацией мира можно наблюдать рост негосударственных субъектов в военно-политической сфере. Возникновение миропорядка третьего типа иногда называют неомедиевским миром, в котором возродились некоторые центральные принципы феодализма. Ни одна из этих моделей мирового порядка не может доминировать в современном мире, и ни одна из них, вероятно, не победит в ближайшее время. В последнее время, когда глобализация страдает от различных неудач, вновь преобладают отношения, ориентированные на взаимодействие государств. Однако их центр тяжести более не лежит в области военного соперничества между Соединенными Штатами и Россией, хотя некоторые из его элементов остаются. Глобализация внесла новые составляющие в соперничество между государствами и наиболее ярко проявилась в американо-китайском противостоянии в борьбе за экономическое и технологическое доминирование в глобализированной мировой экономике. Иными словами, новый тип экономической биполярности завоевывает позиции и лишь вторично проявляется в военных отношениях. Принципы ведения войны в последние десятилетия были дополнены боевыми действиями негосударственных вооруженных сил и возникновением новых феодальных моделей поведения, но они не были достаточно выражены, чтобы оправдать переименование всего мирового порядка в соответствии с этим определением.

За последние несколько лет американская военная политика в Европе качественно изменилась. Официальный Вашингтон был вынужден признать факт укрепления российской военной мощи и необходимость пересмотреть роль Европейского командования как тылового, призванного обеспечивать действия Центрального и Африканского командования. Особую озабоченность у Пентагона вызывает российский потенциал в таких сферах, как ПВО, дальнобойная артиллерия, противотанковые боеприпасы и средства радиоэлектронной борьбы. В Соединенных Штатах полагают, что за последнее десятилетие произошло заметное повышение качества российских войск, их боеготовности и оснащения. В этих условиях американские вооруженные силы утрачивают свое некогда неоспоримое и абсолютное превосходство на Востоке Европы. Американцам пришлось вновь увеличивать численность своих вооруженных сил на Европейском континенте (правда, на основе ротации), увеличивать ассигнования на «сдерживание России» и настойчиво требовать от европейских союзников по НАТО увеличить оборонные бюджеты. Официальный Вашингтон не исключает возможности широкомасштабного военного конфликта с Россией в Европе. Так, в новом американском обзоре ядерной политики 2018 г. утверждается, будто Российская Федерация готова первой применить тактическое ядерное оружие в Европе.

Администрация Трампа настроена критически в отношении Всемирной торговой организации (ВТО), которая, по ее мнению, работает неэффективно и используется некоторыми торговыми партнерами США для достижения торгово-политических целей, противоречащих американским интересам. Претензии к ВТО имеются и у других членов организации. Процесс совершенствования правил международной торговли явно не поспевает за темпами перемен в мире. Признаками эрозии ВТО выступают участившиеся случаи использования торгово-политических инструментов за рамками организации, введение новых торговых санкций и других ограничительных мер, а также кризис системы урегулирования торговых споров. Отсутствие
согласованных на многосторонней основе договоренностей по вопросам реформирования ВТО поощряет администрацию Трампа к односторонним действиям. Американцы заявляют о своем праве применять против членов ВТО тарифные меры под предлогом защиты национальной безопасности. США также настаивают на принципе избирательного подхода к решениям, выносимым не в их пользу, зондируют возможность покончить с неугодным для них режимом наибольшего благоприятствования в торговле (РНБ) и акцентируют недостатки многостороннего подхода в торговых переговорах. На этом фоне администрация Трампа объявила о готовности «возглавить международные усилия» по переформатированию ВТО с целью восстановления единоличного политического лидерства США в организации. Агрессивные, необдуманные и не согласованные с партнерами действия развязывают руки другим странам для защиты их собственных интересов, как в правовом поле ВТО, так и за его рамками, вносят риски возвращения к приоритету силового фактора – по принципу «каждый за себя». Будущее многосторонней торговой системы, масштабы и глубина реформы ВТО во многом будут определяться согласованностью либо разнонаправленностью действий ключевых игроков – США, Китая и ЕС. При этом вклад других стран, включая Россию, также может оказаться существенным. Приоритетными задачами будут оставаться предотвращение дальнейшей эскалации торговых конфликтов и подготовка условий для проведения нового раунда торговых переговоров.