Очередной номер журнала «Контуры глобальных трансформаций» посвящён проблеме взаимодействия государства и крупного транснационального бизнеса в современной мировой экономике.

Статья рассматривает особенности нового этапа глобализации. Замедление динамики межгосударственных потоков физических активов, прежде всего внешней торговли и капитала в посткризисный период породило дискуссию о конце глобализации. Показано, что замедление глобализационных процессов носит временный характер, оно касается традиционных активов, в то время как принципиально усиливаются межгосударственные потоки новых активов, вызванные 4-ой промышленной революцией. Драйвером нового этапа глобализации выступают технологии, связанные с интернетом, новыми коммуникациями, 3D-печатью, роботизацией, возобновляемыми источниками энергии и т. п. Они принципиально меняют представление о рациональном размещении производства и сокращают потребность в перевозках традиционных товаров и в зарубежных инвестициях. Благодаря сокращению производственных издержек возвращаются на родину многие выведенные ранее в развивающиеся страны производства. В результате в будущем может произойти серьезное переформатирование некоторых сложившихся цепочек добавленной стоимости. Новые технологии также меняют стратегию бизнеса, который начинает создавать специальные технологические платформы, ликвидирующие посредников и обеспечивающие более качественное и конкурентоспособное удовлетворение требований потребителей. Не является препятствием для глобализации и усилившиеся тенденции к регионализации и трансрегионализации, которые стимулируют все государства к снятию барьеров в торговле и инвестициях и улучшению инвестиционного климата. В перспективе будет происходить их расширение за счет новых членов, заключения преференциальных торговых и инвестиционных соглашений между членами и не членами отдельных мегапартнерств. Еще одним драйвером современного этапа глобализации является неформальная потребительская глобализация, или «глобализация снизу», которая связана с активностью граждан. Растет число зарубежных туристических поездок, обучающихся и работающих за рубежом, покупок за рубежом через интернет. Это этап принципиально новой глобализации, где будут постепенно формироваться мир без экономических границ, общие экономические пространства без участия надгосударственных формальных институтов.

Выйдя на глобальный уровень, капиталистическая политическая экономия сегодня превращается в доминирующий способ управления системой государств, разрушая сложившуюся со времен Вестфальского мира государственно-центристскую модель. В результате сегодня мы являемся свидетелями феномена, названного Й. Шумпетором как «созидательное разрушение» т. е. разрушение, сопровождающееся созиданием нового. Сегодня процесс находится в стадии доминирования разрушения, причем это разрушение не ограничивается изменением межгосударственных отношений (распадом биполярной системы), как это представлено в большинстве исследований, а затрагивает одновременно, как минимум, три уровня политической организации мира, образуя эффект синергии: уровень Вестфальской системы; уровень межгосударственных отношений; уровень национального государства. Существует значительное число примеров воздействия бизнеса на политическую систему тех или иных государств вплоть до организации государственных переворотов. Бизнес также воздействует на межгосударственные отношения (противодействует санкциям). Однако наиболее явно бизнес-структуры влияют на базис политической организации мира – Вестфальскую систему, которая изначально была государственно-центристской и которая сегодня размывается во многом за счет транснациональной активности бизнеса. Предприниматели-ин- новаторы формируют сегодня капитализм со-участия. Современный капитализм со-участия во многом опирается не на интерес, а на ценности и социальные связи, объединяющие людей по сетевому принципу. Примерами такого капитализма служат различные формы шеринга, пиринговые сети, вики-платформы, технология блокчейна. Капитализм со-участия объединяет информационные сети и потенциал человека, главным ресурсом становится именно человеческий капитал, человеческое доверие и социальные обязательства. Принцип сетевого со-участия транслируется и в международно-политическую сферу, пока только дополняя принцип Вестфальского суверенитета. Одновременно в политическую организацию мира внедряются практики из других проектов по- литической организации мира, в частности исламского (исламские банки, система денежных переводов хавала и др.). 

На протяжении последних десятилетий наблюдалось значительное укрепление позиций субъектов транснационального бизнеса в управлении глобальными экономическими процессами. Хотя глобальный кризис 2008–2009 гг. привел к ослаблению этого тренда, рост экономической мощи ТНК (в т. ч. компаний из стран с развивающимися рынками) и международная конкуренция за привлечение прямых иностранных инвестиций привели к сохранению их влияния на деятельность официальных (в т. ч. межправительственных) и смешанных (государственно-частных) механизмов экономического регулирования. Одним из важных следствий этого стало дальнейшее развитие тенденции к либерализации прямых иностранных инвестиций на протяжении всего посткризисного периода – даже в те годы, когда в сфере регулирования международной торговли наблюдался выраженный рост протекционистских настроений. В то же время укрепление роли государственных акторов мировой политики в условиях заметного нарастания конфликтности международных отношений (включая использование экономических санкций) с неизбежностью отодвигает бизнес-интересы на второй план в тех случаях, когда экономические мотивы принятия решений уступают приоритет политическим, и на сегодняшний день у транснациональных бизнес-субъектов отсутствуют возможности для изменения этой ситуации. 

Каково воздействие происходящих трансформаций в арктическом регионе – глобального потепления, социально-экономических и институциональных изменений  – на интернационализацию в Арктике и деятельность ТНК в полярных районах арктических стран? Какова роль ТНК в устойчивом развитии этих регионов и прежде всего в обеспечении благосостояния северян? В статье делается попытка ответить на эти вопросы и обсудить новые подходы к проблеме устойчивого развития в Арктике – регионе с крайне уязвимой и суровой природой, крупными запасами природных ресурсов, уникальными особенностями человеческого потенциала, динамично развивающейся экономикой, инфраструктурой и активным вовлечением его в мировое хозяйство. Главный акцент – на оценке социального компонента в треугольнике взаимосвязанных приоритетов устойчивого развития – социальных, экологических и экономических. Анализ показал, что последствия системных трансформаций формируют новый контекст для деятельности ТНК, которые вынуждены адаптировать к нему свои корпоративные стратегии в Арктике. Северные регионы активно включаются в интернационализацию, значительная часть их ВРП производится предприятиями, контролируемыми ТНК. Оценки роли ТНК для местного населения и устойчивого развития неоднозначны. Они содействуют модернизации экономики и инфраструктуры, созданию здесь рабочих мест, размещению заказов у местных производителей, развитию человеческого потенциала; в ряде стран происходит укрепление контроля местного населения за деятельностью многонациональных корпораций (США, Канада). Одновременно возникают серьезные социально-экономические дисбалансы, в том числе социальные диспропорции и стратификация населения, а также вызовы для традиционной деятельности и природы. Вклад арктических регионов в мировую экономику сейчас почти в пять раз выше, чем их доля в численности мирового населения. Получение социальной лицензии от северян, реализация корпоративной социальной ответственности становятся популярными инструментами, используемыми ТНК для обеспечения своих операций в Арктике. Укрепляется взаимодействие государства и ТНК, диверсификация форм государственного регулирования их доступа к природным ресурсам и инфраструктуре. Исследование проведено на основе изучения опыта зарубежных арктических стран, богатых минеральными и энергетическими ресурсами – США, Канады и Норвегии; их подходы и практика могут представлять интерес для России и ее северных регионов. В заключении обобщаются новые научные концепции адаптационного управления устойчивым развитием и его инклюзивности в контексте взаимодействия трансформирующихся природных и общественных систем в Арктике. 

Настоящая статья вносит вклад в дискуссию о последствиях незаконной транснациональной деятельности для государств. Новейшие направления концептуализации транснациональной организованной преступности позволяют определять последнюю скорее как экономическую деятельность с целью получения прибыли, а не как преступную деятельность. Развитие незаконной транснациональной экономической деятельности в значительной степени соответствует трендам в развитии легального бизнеса. Транснациональные криминальные предприятия возникали одновременно с ростом транснациональных корпораций, используя те же возможности, что и легальный бизнес. В статье обсуждается использование насилия транснациональными преступными группами, дается обзор текущих теоретических дебатов о взаимоотношениях криминальных бизнес-групп с государством. Далее в статье проводится эмпирический анализ влияния присутствия незаконного бизнеса на слабость государства. Автор предполагает, что в слабых государствах присутствие транснационального криминального бизнеса более вероятно. Полученные результаты подтверждают значительную корреляцию между этими двумя переменными: слабость государства позитивно коррелирует с присутствием организованной преступности. При этом незначительное присутствие незаконного бизнеса не является детерминантом слабости или силы государства.

В последние годы (с конца 2013 года) федеральные власти активизировали политику привлечения иностранных инвесторов на Дальний Восток России, провозгласив необходимость интеграции этого макрорегиона в АТР и создав институты развития Дальнего Востока, а также преференциальные режимы для инвесторов – территории опережающего социально-экономического развития, свободный порт Владивосток. Инвесторам предоставляются масштабные налоговые льготы, действует режим свободной таможенной зоны, целый ряд других преференций. Правда, с точки зрения иностранных инвесторов, множество инструментов государственной инвестиционной политики – скорее ее недостаток, нежели достоинство. Инвестиционная политика региональных органов власти на Дальнем Востоке в настоящее время оценивается невысоко, в Национальном рейтинге состояния инвестиционного климата в субъектах РФ дальневосточные регионы, за исключением Хабаровского края, находятся во второй его половине. По объемам накопленных прямых иностранных инвестиций (ПИИ) среди дальневосточных регионов выделяется Сахалинская область, занимающая по этому показателю второе место среди всех субъектов РФ благодаря действию соглашений о разделе продукции, появившихся еще в 1990-е годы. Доли остальных дальневосточных регионов в накопленных в России ПИИ по-прежнему невелики. Усилия государства последних лет по привлечению ПИИ на Дальний Восток привели к некоторому увеличению объемов накопленных ПИИ в макрорегионе, но не во всех субъектах РФ. Преференциальные режимы в большей степени привлекли отечественных, а не иностранных инвесторов. Среди проектов с участием зарубежного капитала доминируют проекты, ориентированные на внутренний рынок Дальнего Востока (в сельском хозяйстве, сфере услуг) и на использование природных ресурсов макрорегиона. Проекты по созданию обрабатывающих производств, продукция которых может поставляться за пределы Дальнего Востока, в том числе на экспорт, пока единичны. Перспективы улучшения ситуации, учитывая существующий опыт постепенного освоения зарубежными инвесторами новых для себя регионов существуют, но для этого необходимо совершенствование государственной инвестиционной политики как на федеральном, так и на региональном уровнях.

В статье на материале деятельности туристических транснациональных компаний в России раскрыты не только отрицательные, но и положительные стороны их взаимодействия с российским бизнесом и властными институтами. Говоря о транснациональных компаниях в сфере туризма, мы должны учитывать, по меньшей мере, три фактора: интернационализацию и глобализацию сферы международного туризма; связанную с этим трансформацию структуры и функций ТНК в индустрии отдыха; специфику использования механизмов т. н. «мягкой силы» в области взаимодействия государства и транснационального бизнеса. Унификация потребительских предпочтений, равно как и распространение единых культурных ценностей, связанные с глобализацией, способны не только упростить организацию международного туристского бизнеса, но и использовать его как канал «культурной дипломатии». При этом авторы призывают с осторожностью относиться к самому концепту «мягкой силы» в силу преобладания коммерческих целей деятельности компаний в области туризма над гуманитарными задачами, а также сложности достижения баланса государственного и частного интереса. Отсюда вытекает целый ряд сложностей анализа разноуровневого взаимодействия, особенно в такой области, как формирование (или переформатирование) и продвижение имиджа государства на международной арене. Авторы предпринимают попытку преодолеть эти сложности и показать, почему и каким образом ресурсный потенциал иностранных (не говоря уже о российских) ТНК может быть использован для формирования и продвижения на международной арене позитивного образа Российской Федерации. 

Статья посвящена анализу межтерриториального взаимодействия России и Франции на современном этапе. Именно связи на уровне отдельных территорий становятся одной из форм взаимодействия, в которой заинтересованы страны, где Франция не является исключением. Российские регионы также стремятся налаживать связи с французской стороной, хотя это направление внешнеэкономической деятельности не является для них приоритетным. Внимание авторов сосредоточено на тех регионах, которые в наибольше степени вовлечены в инвестиционные связи двух стран. Свою роль в развитии межтерриториальных экономических отношений играют региональные власти, что нашло свое отражение в анализе активности региональных властей Франции и России по развитию двусторонних отношений в кризисных условиях. Рассматриваются формы, динамика сотрудничества, оценивается перспективность межрегиональных связей России и Франции в текущих политико-экономических условиях. Дается характеристика российских регионов, отличающихся комплексностью связей с французской стороной. Наиболее важным для региональных экономик является инвестиционное сотрудничество, в которое вовлечена лишь часть французских регионов и субъектов РФ. Характерной особенностью такого сотрудничества является сосредоточение вложений обеих сторон преимущественно в столичных территориях России и Франции, а также территориальная узость инвестиционной активности в целом, что предопределяется инвестиционными стратегиями крупных российских и французских компаний. Отдельное внимание уделяется компаниям, имеющим наиболее географически диверсифицированную структуру. На уровне регионов анализируется опыт Калужской области как одного из активных участников российско-французских межтерриториальных отношений. Именно Калужская область переняла французский опыт регионального инновационного развития. В настоящее время Калужская область является одним из крупнейших реципиентов ПИИ французских компаний: их проекты сосредоточены в сфере машиностроения, пищевой и химической промышленности, промышленности строительных материалов. Существующий уровень межтерриториального взаимодействия России и Франции позволяет говорить о перспективности этой формы отношений и ее дальнейшем развитии. 

В статье обосновывается, что устойчивые взаимозависимости между рынками в мировых финансах, причинно-следственные механизмы, их вызывающие, являются объектом глобальных трансформаций. Показана интенсивная взаимозависимость финансовых рынков России, Бразилии и других развивающихся рынков Латинской Америки (на примере акций и национальных валют). Раскрыт причинно-следственный механизм этой зависимости. Дается характеристика стран как аналогов для инвесторов (сходство моделей коллективного поведения, идеологии, модели и структуры экономики, модели финансового сектора, высоко спекулятивных рынков акций и валют). Статья объясняет низкую роль внутренних, прежде всего розничных инвесторов, в определении динамики финансовых рынков. Обосновывается определяющая роль нерезидентов (глобальных финансовых институтов и институциональных инвесторов) в динамике финансовых рынков России и Бразилии как основа их взаимозависимости. Авторы показывают совпадение для России и Бразилии центров иностранных портфельных инвестиций (англо-саксонская модель (США + Великобритания + британские офшоры) и второй по значению мировой центр (Нидерланды + Люксембург). Раскрыты модели принятия решений глобальными инвесторами в России и Бразилии: по акциям (вслед за динамикой цен на нефть и отчасти рынком акций США), по рублю и реалу (вслед за динамикой цен на нефть и курсом доллара к евро). Анализ и выводы, сделанные в статье, подтверждаются значительными объемами статистического моделирования. 

Политика кипрских властей, направленная на привлечение иностранного капитала, имеет глубокие исторические корни. Создав гибкую налоговую систему, уже в первые годы существования Кипра как независимого государства кипрские власти сумели привлечь на остров многочисленные зарубежные судоходные компании, а в 1970-е гг. Кипр утвердился в роли регионального финансового хаба, через который осуществлялось экономическое сотрудничество между странами Запада и Ближнего Востока. Наибольший расцвет Кипра пришелся на 1990- е – 2000-е гг., когда благодаря благоприятному режиму налогообложения, конфиденциальности совершения сделок, удачному географическому расположению, облегченному визовому режиму и ряду других факторов он стал главной перевалочной базой для капитала из стран Восточной Европы, прежде всего – из России. Однако будущее Кипра как международного финансового центра находится под вопросом. Под давлением ЕС, ОЭСР и ряда отдельных стран кипрские власти вынуждены приводить свое налоговое законодательство в соответствие с международными нормами. Негативное воздействие на инвестиционный имидж страны оказал национальный банковский кризис 2012–2013 гг., за которым последовали крах крупнейших национальных банков, резкое ухудшение макроэкономических показателей и осуществление правительством ряда реформ, объективно снижавших привлекательность Кипра в глазах компаний международного бизнеса. В этих условиях кипрские власти предприняли ряд мер, направленных на недопущение оттока иностранного капитала, включая отмену налога на недвижимость в жилом фонде, продление льгот для новых налоговых резидентов и введения упрощенной процедуры предоставление кипрского гражданства за инвестиции. Благодаря этим нововведениям Кипру удалось не только сохранить интерес со стороны ТНК российского происхождения, но и привлечь инвестиции малых и средних компаний, в первую очередь – работающих в сфере информационно-коммуникационных технологий. 

Неудачный опыт столь же ценен, как и опыт успешный. В этой статье будут рассмотрены примеры двух финских государственных предприятий, а именно Sonera и Stora Enso. В 2000 году Sonera приобрела лицензию на производство мобильных телефонов в Германии и Италии за 4 миллиарда долларов США. Два года спустя выяснилось, что лицензия была бесполезной. В свою очередь, Stora Enso приобрела американскую бумажную фирму за 5 миллиардов долларов США в 2000 году, но спустя семь лет Stora Enso продала это американское подразделение с убытком в 2-3 миллиарда американских долларов. Эти два случая показывают, что основной причиной неудач была неспособность руководства государственного предприятия прогнозировать развитие бизнеса. Другими основными причинами неудачи являлись недостаточный государственный контроль, а также различное видение перспективы со стороны руководства и основного акционера. Пассивный государственный контроль может побудить руководство предприятия осуществлять авантюрные инвестиционные стратегии и принимать серьезные риски. В случае с Sonera рискованное поведение привело к серьезным финансовым трудностям и, наконец, к принудительной продаже всей группы шведской телекоммуникационной компании Telia. Более сильное финансовое положение Stora Enso спасло ее от организационной неудачи. Налицо урок для политиков: ответственный министр, как и его подчиненные, должны проводить более активную политику, соотнося управление соответствующими государственными предприятиями со стратегическими интересами государства. Недавняя публичная дискуссия о государственном управлении в Финляндии показывает, что финское правительство по-прежнему испытывает трудности с полным переосмыслением Руководящих принципов корпоративно- го управления ОЭСР государственными предприятиями.