Рассуждения о «харизматических чертах» нового президента США представляют собой прямое обвинение американского лидера в потенциально авторитарном характере его правления. Между тем Дональд Трамп не демонстрирует никакого стремления изменить Конституцию и нарушить принцип «разделения властей». Да и Макс Вебер отнюдь не отождествлял «харизматичность» и «авторитарность». Та объективная реальность, которая скрывается за этими обвинениями, – это стремление американского политического истеблишмента гарантировать себя от случайностей, связанных с исходом любых демократических выборов. По существу, это иная форма проявления противоречия между глобальным характером экономики, коллективным характером системы безопасности и национальным характером демократической политики, которое, скорее всего, будет разрешено не в пользу последней.

харизма; авторитарное правление; Дональд Трамп; лидерство; американский блок; политическая система

В статье рассматриваются политические взгляды и практика российских либералов в начале ХХ в. Значение научной проблемы определяется тем, что политическая судьба России этого периода напрямую зависела от выстраивания конструктивных отношений власти и общества. Значительное влияние на образованную общественность оказывали либеральные идеи. При этом важнейшим условием возможности их применения в отечественной политической практике становилось конструктивное сотрудничество самих либералов с правительством. В статье рассмотрен политический опыт двух крупнейших либеральных политических партий – кадетов и октябристов. Автор приходит к выводу, что российский либеральный политик начала ХХ в. так и не смог выйти из амплуа идеалиста-оппозиционера и стать способным к признанию существующих реалий и необходимости политических компромиссов, которые часто воспринимались как признак бессилия или аморальности. Политические сделки были тактическим приемом, направленным на безоговорочную победу в будущем. Идейные схемы воспринимались оппозицией как непререкаемая ценность. Себя либералы воспринимали как единственную силу, способную вывести Россию на верный, «цивилизованный» путь. По мнению либералов, этот путь был неизбежен, поэтому при любых обстоятельствах либеральное движение должно было сохранить свою ведущую роль. Весной 1917 г. либеральная оппозиция смогла одержать победу над своим историческим врагом (самодержавием), но сохранила власть весьма ненадолго. Слом государственной машины, которую и сами либералы не собирались сохранять, привел их к поражению. Тем самым государство оказалось единственным гарантом существования либерального движения в России.

Русский консерватизм как течение общественной мысли, последовательно обращаемое в политическое действие формируется на рубеже XVIII–XIX вв. Целью его постоянных стремлений и усилий становится творческая защита, то есть адаптация, модернизация, развитие исторического российского самодержавия как ответ на либерально-эгалитарные вызовы времени. Н.М.Карамзин, пошедший путем накопления, осмысления и обобщения эмпирики отечественного исторического опыта, разработал систему апологии самодержавной монархии, которая в сочетании с атмосферой патриотического подъема 1812 года привела к снятию инициированной Александром I либеральной политической повестки дня. Эпоха Николая I явила собой наиболее длительный опыт стабильной и поступательной консервативной внутренней и внешней политики, окончившейся со смертью ее символа и реализатора из-за накопленных противоречий, ошибок и упущений, уничтожиших ее престиж в русском общественном мнении. Политика освободительных реформ Александра II в краткосрочной перспективе самодержавие укрепляла, но в долгосрочной – порождала общественно-политический динамизм, несший в себе постоянную угрозу его падения с катастрофическими последствиями для России в целом. Консервативный поворот Александра III был несовершенной попыткой, не теряя перспективы экономического прогресса и упрочения российского великодержавия в быстро меняющемся мире модерна, выйти на путь длительной общественно- политической стабилизации. После поражения в Русско-японской войне 1904– 1905 гг., ставшей результатом как тяжелой стратегической ошибки Николая  II, так и неисправленных системных ошибок его предшественников, дискредитация самодержавия приняла обвальный характер.

Анализируется связь между политическими элитами и лидерами. Показано, что социальные сдвиги в составе элиты отражаются на профиле руководителей государства, а приход к власти нового президента сопровождается обновлением элит. За годы существования Пятой республики сменилось несколько поколений политической элиты. Во времена Ш. де Голля основными политическими акторами стали высшие государственные служащие; изменилась логика назначений в системе исполнительной власти; сформировался новый тип политической карьеры. При Ф. Миттеране децентрализация расширила ряды политической элиты, упрочила позиции местных элит; во власть пришли однопартийцы президента; политические партии превратились в эффективный механизм рекрутирования элитных кадров. С избранием Э. Макрона произошло обновление депутатского корпуса; намечены реформы, которые приведут к изменениям в составе элит. Исследуются политические биографии и карьерные траектории президентов Пятой республики: карьера нотабля, партийно-аппаратная и административно- бюрократическая карьеры. Карьера нотабля предполагает, что политик начинает свою карьеру с избрания в местные органы власти и постепенно продвигается на вершины власти. Партийно-аппаратная карьера свидетельствует об укорененности политика в партийных структурах. Административно-бюрократическая карьера означает, что продвижение на политический Олимп совершают лица, сделавшие карьеру в структурах исполнительной власти, а также входящие в ближайшее окружение президента, премьер-министра, ключевых министров. Для французских президентов характерны локальная укорененность, хорошее знание системы государственного управления. До недавних пор считалось: чтобы стать президентом Франции нужна поддержка сильной партии. Новый французский президент – исключение, а созданное им движение является не традиционной партией, а сетевым образованием. Выявлены качества, которыми должен обладать лидер. Показано, какую роль в жизни президента Французской республики играет коммуникация, как она влияет на формирование имиджа главы государства и доверие общества к институту президентской власти.

В 1970-е годы испанская монархия в лице короля Хуана Карлоса I выступила в неожиданной роли инициатора радикальных социальных перемен. Хуан Карлос, внук короля Альфонсо ХIII, свергнутого в 1931 г., воспитывался Франко. После смерти каудильо в ноябре 1975 г. он занял пост главы государства. Первоначально король, разделявший либеральные взгляды, оказался в очень сложной ситуации. В нем видели наследника Франко, он был лишен демократической и династической легитимности. Хуану Карлосу удалось добиться назначения на ключевые управленческие посты своих доверенных лиц – Т.Фернандеса-Миранду и А.Суареса, которые, осуществив ряд реформ, демонтировали авторитарный франкистский режим и привели страну к демократии. Сам король, оставаясь за кулисами, выступал как арбитр, «мотор» и покровитель процесса перемен. В испанском обществе на смену индифферентному и даже негативному отношению к монархии пришла уверенность в нужности и полезности этого института. К сожалению, в последние годы царствования Хуана Карлоса его популярность резко снизилась из-за коррупционных скандалов в королевской семье. Однако давая общую оценку роли Хуана Карлоса в испанской истории, на первое место следует ставить его заслуги, а не промахи. Испанцы в свое время приняли монархию, потому что их покорил король, а не монархия как институт.

В 1960-х гг. с распадом колониальной империи европейское направление стало для Британии важнее отношений с заморскими территориями. Членство в ЕЭС, а впоследствии в ЕС для Британии было вынужденной мерой за отсутствием альтернативы. Великобритания все же завоевала прочные позиции в интеграционной группировке, но стала в ней «неудобным партнером», требуя особых условий. В стране постоянно шла острая меж- и внутрипартийная борьба по «европейскому вопросу». Евроскептики были обеспокоены утратой страной национального суверенитета и идентичности, недовольны социальной моделью ЕС в духе социал-демократии. Еврооптимисты считали самоизоляцию от континента губительной для страны. Логика интеграции вела к углублению не только экономического сотрудничества, но и политического, что вызвало в Британии подъем евроскептицизма в условиях экономического кризиса 2008-2009 гг., кризиса еврозоны и миграционного кризиса. На этом фоне премьер- министр Д. Кэмерон вынужден был провести референдум о членстве Британии в ЕС. Итоги референдума о членстве Британии в ЕС продемонстрировали раскол общества: чуть более половины британцев проголосовали за выход страны из ЕС. Страна разобщена по социальному, возрастному, региональному признакам. За Брекзит голосовали не только социально уязвимые, но и социально благополучные слои населения. Как результат глобализации, первых тревожит иммиграция, вторых – смещение экономической мощи на Восток. Политические последствия Брекзита серьезны. Шотландия, проголосовав за ЕС, нацелена провести новый референдум о независимости, Северная Ирландия опасается закрытия границы c Ирландией. На политической арене борьба между евроскептиками и еврооптимистами не прекратилась, вызвав смену лидера и премьер-министра (Консервативная партия) и обострение кризиса в Лейбористской партии. Преемница Д. Кэмерона на посту главы кабинета, Т. Мэй вынуждена была объявить досрочные парламентские выборы, рассчитывая укрепить позиции правящей партии и сторонников своей линии в ней в преддверии сложных переговоров об условиях выхода Британии из ЕС.

История человечества знает немало примеров, когда от- дельные личности круто меняли ход истории стран и народов. 5 марта 2013 года ушел из жизни один из самых влиятельных политиков Латинской Америки. Однако личность Уго Чавеса до сих пор является предметом дискуссий и доминирует в венесуэльской политической повестке дня, оставляя в тени нынешнего президента Николаса Мадуро. Как это ни парадоксально, но рейтинг одобрения Чавеса даже почти через пять лет после его смерти остается на уровне 50%. Мадуро и его правительству приходится довольствоваться скромным рейтингом в 20% и обвинениями в коррупции и доведении страны до коллапса. Статья ставит задачу проанализировать, какие факторы поспособствовали возникновению феномена Уго Чавеса и какие последствия имело харизматическое лидерство для политических процессов, которые происходят в современной Венесуэле.

В статье рассматривается процесс формирования личности президента Турецкой Республики Реджепа Тайипа Эрдогана – харизматичного лидера, одного из создателей Партии справедливости и развития и адепта «умеренного исламизма». Для Турции исторически всегда была характерна сильная централизованная власть, и потребность турок в харизматических лидерах проявляется и в настоящее время. Эрдоган – упрямый и последовательный, верный религиозному воспитанию в семье и религиозном лицее имам хатибов, всегда проявлял религиозность и со студенческих лет примкнул к политикам-исламистам. В студенческие годы он возглавил стамбульскую молодежную организацию исламистской Партии национального спасения, в рядах которой прошел школу организатора. Кризис в рядах исламистов после неоднократных запретов исламистской партии привел к расколу в ее рядах и Эрдоган со своими соратниками создал Партию справедливости и развития (ПСР). Создавая ПСР, Эрдоган и его соратники получили поддержку со стороны известного мусульманского проповедника, писателя и философа Фетхуллаха Гюлена, проживающего в штате Пенсильвания (США). Поддержка Гюлена, имеющего несколько миллионов последователей в Турции и хорошо организованную образовательную систему «Хизмет», действующую не только в Турции, но и в 140 странах мира, помогла ПСР одержать победу на выборах в турецкий парламент. Выпускники частных школ, лицеев и университетов Гюлена заняли ведущие позиции в бизнесе, правоохранительных органах и вооруженных силах Турции и стали опорой Эрдогана. Экономические реформы, проведенные ПСР, существенно укрепили экономику Турции, повысились доходы населения, удалось справиться и с инфляцией. Соответственно вырос и авторитет Эрдогана, в лице которого избиратели видели успешного лидера и умелого политика. Вместе с тем Эрдоган постепенно возвращал в повседневную жизнь исламскую религию, что вызывало недовольство сторонников светского развития страны. Неоднократные попытки отстранить ПСР от власти не увенчались успехом. При поддержке структур Гюлена в судебной системе Эрдогану удалось организовать громкие судебные процессы против армейского руководства, политиков, журналистов – сторонников светского пути развития страны. В результате всенародного референдума армия была отстранена от влияния на политическую систему страны. Однако постоянная критика политики Эрдогана со стороны Гюлена привела к разрыву отношений двух лидеров. Используя неудавшуюся попытку переворота, Эрдоган обвинил в его организации Фетхуллаха Гюлена и начал широкие репрессии против его сторонников.

В статье рассматривается партийная система Королевства Нидерландов с точки зрения двух ключевых факторов: исторически существовавшей в стране системы опор, предопределившей современную партийную сегментацию, и европейской интеграции, наложившей свой отпечаток на партийные программы (в данном аспекте авторы сконцентрировались на евроскептицизме, свойственном ряду нидерландских партий). Нидерландская партийная система сформировалась под влиянием корпоративизма начала XX века, и, в отличие от других элементов системы опор, подвергшихся эрозии в 60- 70-х годах столетия под влиянием внешне- и внутриполитических факторов, по-прежнему опирается на «опорный» каркас. При этом каркас в основном остаётся лишь формой институционализации, в то время как идеологии всех партий (кроме ортодоксально-кальвинистских) подверглись размытию и сместились к центру; также нельзя не отметить формирование «партий нового типа» в процессе слома системы опор и общеевропейской тенденции создания надсистемных популистских партий, а также «партий новой волны». Европейская интеграция, интенсивно институционализировавшаяся с начала 1990-х годов, наложила отпечаток на программы всех партий, как «старых», так и «новых»; при этом мягкий евроскептицизм характерен и для тех, и для других (несмотря на благожелательное отношение к европейской интеграции со стороны партий, вышедших из либеральной, объединённой умеренно-клерикальной и умеренно-социалистической опор), во многом являясь отражением страха малых стран Европы перед наднационализацией и потерей суверенитета (а в случае клерикальных партий – перед дальнейшей либерализацией общественного порядка). Однако евроскептицизм в большинстве случаев (кроме правопопулистских партий; речь идёт также о радикально-социалистических и радикально- религиозных) является фоновым элементом программ, основное внимание в которых уделяется социально-экономическим аспектам, и не влияет напрямую на электоральную мобилизацию.

Учитывая роль средств массовой информации в современном обществе, необходимо понимать, что общественное мнение о футбольных фанатах в целом формируется на основе информации, распространяемой средствами массовой информации. Цель настоящего исследования – проанализировать различные взгляды и аспекты Евро-2012: влияние на развитие стран-хозяек, его прибыльность, а также поведение поклонников – их сотрудничество и соперничество. Евро-2012 показало проблемы развития и регулирования футбольного фанатизма. Важно изучить, как события на Евро-2012 в Польше, столкновение и конфронтация польских и российских болельщиков нашли отражение в российской, польской и британской прессе («Спорт- Экспресс», «Советский спорт», «Российская газета», «Gazeta Wyborcza», «Gazeta Polska», «The Independent» и «The Guardian»). Футбольные фанаты, их организация и культура, требуют точных исследований не только для понимания текущей ситуации, но, возможно, также для разработки адекватной стратегии взаимодействия с ними в преддверии чемпионата мира в 2018 году. Необходимым представляется также анализ не только отношения фанатского движения с различными общественными группами, но и самой субкультуры как таковой и ее имиджа в глазах общественного мнения, формируемого средствами массовой информации. В условиях глобализации понимание молодежных субкультур является достаточно сложным и ведет к парадоксу. С одной стороны, мы видим переход от агрессивного поведения к культурному «фанатизму»; с другой стороны, возникает вопрос: если бы хулиганы были неотъемлемой частью этой культуры, говорим ли бы мы о смерти или возрождении культуры? Молодежные субкультуры в эпоху постмодернизма и глобализации трансформируются в феномен «постсубкультуры» и могут усилить деструктивные тенденции в духовной жизни молодого поколения, увеличивая уровень нигилистических установок. Следует также отметить, что движение футбольных болельщиков становится мейнстримом. В обществе растет популярность фэндомов. Это связано с тем вниманием, которое уделяется ему в средствах массовой информации, в кино и художественной литературе.