В динамично меняющемся мире, в целом развивающемся в направлении полицентричности, все более видное место занимают страны Азии, Африки и Латинской Америки, вместе образующие так называемый глобальный Юг. В него на сегодняшний день входят почти две трети государств - членов ООН, на долю которых приходится около 80% населения планеты, порядка 50% мирового ВВП и около половины совокупного объема международной торговли. Уже одни эти сухие цифры указывают на первостепенную методологическую и научнопрактическую значимость изучения экономической и социально-политической проблематики глобального Юга, комплексного исследования его роли в мировой экономике и политике, в процессах глобализации, в системе геоэкономических и геополитических связей. Не менее актуален анализ участия глобального Юга в усилиях международно-

го сообщества, направленных на борьбу с планетарными вызовами, включая изменение климата, искоренение бедности, противодействие трансграничному терроризму и наркотрафику, победу человечества над пандемией COVID-19 и запуск восстановительного экономического роста, подорванного коронакри-зисом. По мнению автора статьи, формирующие глобальный Юг бывшие колониальные и зависимые страны, многие из которых добились государственной самостоятельности в последние 50-60 лет, накопили значительный опыт совместных действий по отстаиванию своих экономических и политических интересов, создали механизмы и организации сотрудничества в самых различных областях. Отнюдь не упрощая крайне сложную современную ситуацию и не закрывая глаза на существующие проблемы и трудности, логично предположить, что богатый исторический опыт и крупный международный вес могут позволить странам глобального Юга деятельно и инициативно участвовать в строительстве более устойчивого, справедливого и безопасного мирового устройства.

В статье на примере независимой Индии исследуется корреляция инвестиционных и миграционных потоков в зарубежные страны. Показано, что индийские инвестиционные потоки, истоки которых берут начало в первой половине 1960-х годов, особенно активно устремились вовне, преимущественно в промышленно развитые страны, после экономической реформы 1991 года. Показаны основные интересы и направления деятельности индийских ТНК, методы их работы за рубежом. Оценены возможности зарубежной деятельности индийских инвесторов в новых условиях, после пандемии коронавируса. Центральные направления инвестиционных потоков и индийской зарубежной миграции (США, Англия, Западная Азия и т. д.) принципиально совпадают. Адаптация индийских переселенцев успешнее происходит в странах распространения английского языка. В качестве отдельной темы выделена проблема возможной индийской миграции в Россию. Обозначены ее потенциальные положительные и отрицательные последствия для экономики и политики нашей страны.

С тех пор, как теория «политической культуры» была создана для научного анализа Г. Алмондом, она стала важным инструментом политических и политологических исследований. В основе теории лежит консенсус в отношении того, что хорошая политическая культура может способствовать политическому развитию. Многие страны, находящиеся на трансформационном этапе, стремятся как можно скорее сформировать свою гражданскую культуру в соответствии с процессом демократизации, но зачастую это идет вразрез с их волей. В самом начале переходного периода они столкнулись с дилеммой выбора традиционной и гражданской культуры. Кроме того, развитие политической культуры не всегда сопровождается традиционным подходом к современности. Поэтому необходимо размышление о принципе развития политической культуры с учетом истории и реальности. По мнению китайских ученых, политическая культура - это не только нравственность, эмоция и отношение личности, не только идеология страны - в нее включается многоуровневое содержание: идеология, ценность, психология и поведение человека. Эта точка зрения сочетается с теорией политической культуры, определением советской культурологии и пониманием традиционной культуры Китая. В трансформационных странах развитие политической культуры проявляется главным образом в изменении и взаимодействии разных политических субкультур. В то же время политическая субкультура взаимодействует с изменениями в социальной структуре и политической системе. Политическая субкультура в трансформационных странах характеризуется шестью основными видами: политической субкультурой сельских и крестьянских районов, политической субкультурой традиционных городских рабочих и рабочих из числа мигрантов из сельской местности, политической субкультурой частных предпринимателей, политической субкультурой бюрократии и чиновников, политической субкультурой среднего класса и политической субкультурой в Интернете. Анализ основных видов политической субкультуры в Китае после реформы позволяет сделать вывод о том, что политическая культура может представлять собой сложный путь развития, а также различные идеалы и модели.

Статья основана на монографии автора «Смена власти», увидевшей свет в декабре 2020 г. В работе восстановлены и проанализированы наиболее значимые события и эпизоды индийско-китайского пограничного диспута с момента первого кризиса, разразившегося в 1959 году. Автор полагает: на протяжении всей новейшей истории двусторонних отношений лидеры Китая рассматривали отношения Поднебесной с «крупнейшей демократией мира» как часть широкого геополитического замысла, реализация которого напрямую зависела от интенсивности оказываемого на КНР давления на других «театрах» дипломатических действий. Аналогичным образом характер отношений между великими державами непосредственно влиял на формирование политики Индии в отношении Китая. «Историческая» мотивация развития двусторонних отношений сохранилась и в наши дни. В последнее десятилетие в мировой системе наметились явные сдвиги в направлении становления многостороннего баланса сил, тогда как Индия и Китай не могут расстаться с прежними мотивациями в двусторонних отношениях. Двусторонние отношения остаются словно замороженными, и обе страны стремятся найти новое идеологическое равновесие, которое позволяло бы им реализовывать свои геополитические интересы и парадигмы. Однако по мере возвращения системы международных отношений в Азии к доколониальной полицентричности лидеры двух крупнейших государств мира будут вынуждены сопрягать свои внешнеполитические действия с логикой межгосударственных отношений на континенте. Подобный геополитический реализм будет способствовать стабилизации индийско-китайских отношений.

Статья ставит цепью выявить отдельные направления международно-политического взаимодействия с постсоветской Центральной Азией (ЦА) крупных экономических держав Азии: Китая, Индии, Японии. Решается задача определения их интересов в Центрально-Азиатском регионе с упором на политическую составляющую. Рассматривается современное состояние политического сотрудничества Китая, Индии, Японии и стран Центральной Азии. Охарактеризованы их совместные усилия по решению проблем и угроз, стоящих перед устойчивым развитием региона и решаемых в рамках формирования как двусторонних, так и многосторонних отношений. Выявлена динамика политического и военного взаимодействия Китая с его центральноазиатскими партнерами. Показано, что региональная сфера безопасности напрямую увязывается Китаем с проблемой защиты своих экономических интересов в странах прохождения его программы «Один пояс - один путь», нацеленной на изменение экономического ландшафта не только ЦА, но и всей Азии. Определена стратегия в ЦА Индии и Японии, позиции которых сблизились на фоне возвышающегося Китая. Политика в постсоветской ЦА Китая, Индии и Японии проанализирована сквозь призму складывания в Азии полицентричного мира. Его отличительными чертами являются появление новых региональных «центров силы», их противостояние по линии китайско-пакистанского и китайско-индийского соперничества, вовлеченность в региональные процессы внешних игроков (США). Внимание в этой связи обращено на деятельность такой многосторонней международной структуры, как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), а также на развитие альтернативных инфраструктурных проектов и концепций: Четырехсторонний диалог по безопасности (QUAD), «Индо-Пацифик», «Сеть голубых точек». Результаты исследования формулируются в следующем выводе: страны Центральной Азии и крупные региональные экономические державы Азии базируют свои отношения на основе взаимовыгодных интересов и равноправного партнерства независимых государств.

Представлен анализ факторов развития экономики, их влияние на формирование и проявление экономической цикличности. Целью данного исследования является выявление значимых индикаторов циклического развития экономики Азербайджана с целью прогнозирования и регулирования фаз наступления экономического цикла. Автором были рассмотрены и проанализированы 20 различных экономических индикаторов, основываясь на ежегодных публикациях Государственного статистического комитета с 1998 по 2018 г. включительно. Кроме этого, были рассмотрены связь и влияние процентных ставок и циклического развития экономики Азербайджана. Методологической основой проведенной работы являются фундаментальные труды зарубежных ученых, а также исследования экспертов МВФ и Национального бюро экономических исследований (НБЭИ) США. Научными методами исследования выступают индикаторный подход и дополняющие его качественный анализ и корреляционно-регрессионный анализ изучаемых индикаторов. В результате исследования были идентифицированы ациклические, контрциклические и проциклические индикаторы, выявлены особенности влияния этих индикаторов на циклическое развитие в современных условиях, а также определена их значимость. В частности, доказано, что возможность прогнозирования с помощью индикаторов различных фаз экономического цикла способствует моделированию факторов, непосредственно определенных экономической активностью. Результаты исследования могут быть применены как для мониторинга развития экономики Азербайджана, так и для прогнозирования наступления соответствующих фаз экономического цикла с целью адаптации и уменьшения негативного влияния кризисов на микро- и макроуровне.

Целью работы является всесторонний анализ конкурентоспособности алмазогранильной отрасли Индии на примере гуджаратского алмазогранильного кластера. Авторы показывают, что государственное стимулирование алмазогранильной отрасли оказывает существенное позитивное влияние не только на развитие экономики Гуджарата, но и всей индийской экономики в целом. В статье представлена эволюция развития гуджаратского алмазогранильного кластера, а также его современные тенденции на фоне сложившейся ситуации на мировом рынке бриллиантов в 2010-е гг.

Среди основных задач исследования:

-              выявление специфики функционирования и новейших тенденций развития гуджаратского алмазогранильного кластера;

-              обоснование значимости результатов его реформирования и их актуальности в контексте возможного использования индийского опыта Россией.

Предметом исследования является гуджаратский алмазогранильный кластер, а исследовательский вопрос заключается в определении его драйверов и ограничителей. Рабочая гипотеза исследования: конкурентоспособность алмазогранильной отрасли Индии во многом определяется существенной ролью государства, что в целом типично для индийской экономики.

Теоретической основой исследования стал синтез концепции конкурентоспособности отраслей национальной экономики М. Портера и математического подхода Б. Баласса к оценке выявленных сравнительных преимуществ страны на мировом рынке конкретно взятого товара. Исследование проведено на основе системного подхода к изучению экономики с использованием базовых методов научного познания, таких как индукция и дедукция, анализ и синтез, а также полевых исследований.

Спецификой статьи является рассмотрение модели конкурентоспособности алмазогранильной отрасли Индии, а также расчет индекса Баласса. В статье приводятся данные о ее месте на мировом рынке и подводится итог достижениям страны в производстве специального оборудования для отрасли. Авторы считают, что перспективным направлением дальнейших исследований остается изучение специфических факторов конкурентоспособности гуджаратской алмазогранильной отрасли, а также роли государства в экономике Индии.

В статье рассматривается взаимосвязь между экспортом Китая в страны Африки и реализацией энергетических проектов китайскими компаниями. Проводится анализ структуры китайского экспорта в Африку и тенденций развития двусторонней торговли. Выделяются ключевые факторы, объясняющие тесную корреляцию экспорта и реализации проектов: с одной стороны, предоставление значительного по объему связанного финансирования китайскими банками на строительство энергетической инфраструктуры в странах Африки, с другой стороны, необходимость закупок разнообразного высокотехнологичного оборудования из-за рубежа указанными странами ввиду отсутствия соответствующих производств на своей территории. Детально рассмотрена динамика поставок специализированного оборудования из Китая, необходимого для строительства различных типов электростанций: ГЭС, ТЭС, ВЭС и СЭС. Перечислены примеры энергетических проектов китайских компаний в странах Африки, поставки оборудования для которых напрямую отражаются в импорте соответствующих стран из Китая. В статье отмечается тенденция к открытию китайскими компаниями производственных мощностей в странах Африки, в частности цементных заводов и завода по производству фотоэлектрических модулей. Автором делается вывод, что, несмотря на ряд негативных факторов, африканский рынок остается крайне перспективным для реализации энергетических проектов и сбыта соответствующей китайской продукции.

В целях привлечения в экономику частного капитала в ряде африканских стран выделяются территории, предназначенные для коммерческого и промышленного использования в рамках особых экономических зон (ОЭЗ). Это является важным фактором диверсификации экспорта (прежде всего продукции обрабатывающей промышленности), расширения участия страны в глобальных цепочках создания стоимости, появления новых рабочих мест. Несмотря на различную специализацию - от трудоинтенсивных (текстильное производство, сельское хозяйство) до высокотехнологичных секторов, - большинство действующих ОЭЗ малоэффективны из-за неразвитости африканских рынков, слабой конкуренции, масштабной коррупции, но в значительной мере - вследствие недостаточной взаимосвязи между отдельными товаропроизводителями.

Организация экономического пространства путем создания кластеров - институциональных «горизонтальных» соглашений между предприятиями, способствующих повышению эффективности производства и возникновению особого типа конкуренции, - позволяет им использовать общие инфраструктуру, рынки рабочей силы и сырья, совместно экспортировать продукцию, обмениваться знаниями и технологиями, что особенно актуально в условиях новой промышленной революции. Кластеры обладают характеристиками «полюсов роста» - территориальных конгломератов, становящихся за счет своего особого положения и инфраструктурных преимуществ локомотивами промышленного роста, распространяемого на другие регионы.

Это особенно важно в условиях преобладания в африканских экономиках крайне неэффективных микро-, мелких и средних компаний, значительная часть которых относится к неформальному сектору. Возникающие, как правило, «снизу» кластеры могут превратиться в структурообразующие элементы хозяйства (как на национальном, так и на региональном уровне), но лишь при условии организационной и финансовой поддержки со стороны отдельных государств и их экономических сообществ. Это отвечает интересам развития африканских экономик, о чем свидетельствует их постепенная переориентация на развитие внутреннего рынка, а также расширение регионального рынка в рамках интеграционных объединений.

В статье анализируются южнокорейские зарубежные инвестиции в страны со средним уровнем дохода в 2012-2019 гг. Цель исследования состоит в том, чтобы выявить отличия и общие моменты с наблюдаемой структурой вложений в России за аналогичный период. Рабочей гипотезой является тезис о том, что инвестиционные стратегии конкретных стран определяются бизнесом, который, в свою очередь, основывается на приоритетах компаний в части оптимизации ресурсов и максимизации прибыли в глобальном масштабе. В этом случае инвестиции в Россию являются частью инвестиционной стратегии отдельных фирм. Также в исследовании обсуждаются, какие новые отрасли могут стать потенциальным объектом для инвестиций южнокорейских компаний в Россию и каким образом может на это повлиять сохраняющий режим санкций.

Полученные результаты указывают на то, что распределение южнокорейских инвестиций в России в целом соответствует тому, что можно наблюдать в других исследуемых странах. При этом размеры вложений прежде всего детерминированы мотивом получения доступа к рынку. В ближайшие годы сложно ожидать роста объемов инвестирования в Россию ввиду нестабильной ситуации в мировой экономике. Дополнительное негативное давление будет оказывать смена администрации в США и сохраняющийся режим санкций.

Продолжается дискуссия об истинных целях и целесообразности оказания Китаем помощи странам Юга. В настоящей статье проверяется гипотеза, раскрывающая взаимосвязь перехода Китая на инновационную модель развития и его заинтересованность в индустриализации наименее развитых стран. Анализируются задачи модернизации экономики и национальные экономические интересы Китая в условиях современного международного разделения труда. Чтобы обеспечить рост доходов населения до уровня развитых стран, требуется создание постиндустриальной отраслевой структуры экономики. Это означает, что ряд индустриальных функций необходимо передать таким отсталым странам, которые без китайских капитала и технологий не способны осуществить индустриализацию. Кроме того, для Китая актуальна проблема равновесия платежного баланса, решением которой является увеличение импорта простых товаров и осуществление прямых инвестиций в рамках китайских глобальных цепочек стоимости. Анализ направлений и первых результатов подтвердил вклад китайской помощи развитию в решение этих задач, а также ее системный характер в рамках инициативы «Один пояс - один путь». Инициатива координирует строительство электростанций, всех видов инфраструктуры, а на их основе развития промышленности и потребления под контролем китайских компаний. Поэтому все виды безвозмездной или льготной помощи странам Юга можно считать инвестициями в развитие экономики Китая, которая вышла за пределы национальных границ. При этом участие в инициативе несет выгоды и перспективы роста вплоть до уровня современной КНР самым отсталым странам, но не создает возможностей роста странам с уже развитой промышленностью и средним уровнем жизни - напротив, сокращает им пространство для осуществления постиндустриализации.

Появившаяся в начале 2000-х годов исламистская группировка «Боко Харам» менее чем за два десятилетия превратилась из «нигерийского» движения в региональное, распространив свое присутствие на несколько стран Западной и Центральной Африки. Тактические, стратегические и идеологические разногласия между лидерами организации неоднократно приводили к ее расколам на отдельные фракции; наиболее серьезный произошел в 2016 году, когда «Боко Харам» разделилась на «Западноафриканскую провинцию “Исламского государства”» (ЗАПИГ) и «Джамаату ахлис Сунна Лиддаавати валь-Джихад» (ДЖАС, «Общество приверженцев распространению учения пророка и джихада»), которую по-прежнему для удобства называют «Боко Харам».

В статье рассматриваются причины и предпосылки расколов в «Боко Харам», цели, военная тактика двух группировок, взаимоотношения между ними и перспективы развития ситуации в сфере обеспечения безопасности в регионе бассейна озера Чад, где вооруженный конфликт подогревается масштабной бедностью населения, его социально-экономической и политической маргинализацией и неэффективностью местных органов власти на фоне межплеменных противоречий и массовых, в т. ч. встречных, миграций из региона и в него. Дается оценка реакции стран бассейна озера Чад на рост террористической активности в регионе.

В настоящее время бассейн озера Чад является огромным резервуаром для пополнения рядов джихадистов. Прежде всего это касается необразованной и безработной молодежи. Ситуация в регионе осложняется тем, что значительная часть населения поддерживает исламистов, в то время как большинство местных жителей становятся их жертвами или стремятся покинуть свои дома, пользуясь и прозрачностью региональных границ.

Авторы отмечают, что разделение «Боко Харам» на отдельные фракции усложняет для вооруженных сил стран региона - Нигерии, Камеруна, Нигера и Чада - проведение антитерористиче-ских операций, для правительств - переговоры о перемирии или о выдаче заложников, хотя, в то же время, раскол привел к некоторому спаду насилия и к ослаблению влияния исламистов на социально-экономическое развитие региона бассейна озера Чад.

В статье анализируется трансформация политического имиджа президента Республики Замбия в 1991-2001 гг. Фредерика Чилубы. Как представитель новой формации африканских лидеров эпохи перехода стран континента от однопартийности к политическому плюрализму, он представлял собой неоднозначную фигуру. Показаны его роль в возвращении многопартийности в стране и либерализации национальной экономики. Указывается, что в рамках существовавшей политической культуры этот политик не был застрахован от неизбежных ошибок. Однако стиль и методы руководства Чилубы (преследование предшественника, манипулирование этническим фактором с целью удержания власти, игнорирование критики оппозиции и соратников) периодически приводили к напряженной внутриполитической ситуации в стране и негативно сказались на его политическом имидже и имидже власти в целом.

В 1990-2000-е гг. в Замбии отчетливо проявилось негативное влияние напряженных отношений между политиками, занимавшими в разное время президентский пост, на стабильность в стране. Преследование экс-президента Чилубы за коррупцию демонстрировало политику властей по борьбе с этим социальным злом, но неоднозначно воспринималось в обществе и трактовалось аналитиками. Отмечается, что при всех ошибках и недостатках десятилетнего правления Чилубы необходимо признать его заслуги в либерализации экономики Замбии и роль в провозглашении ее христианской страной, которые после его кончины были практически забыты.

В статье показана постепенная реабилитация памяти Чилубы, в которой принимают участие все ныне живущие экс-президенты и нынешний глава государства.

Опыт Замбии свидетельствует, что в африканских реалиях бывшие президенты пользуются почетом и определенными привилегиям при условии, если они не участвуют активно в политике и не вступают в открытые конфликты со своими преемниками.